В рамках кампании «16 дней активных действий против гендерного насилия» адвокаты сотрудничающие с Центром защиты пострадавших от домашнего насилия при Консорциуме женских НПО и представляющие интересы пострадавших в судах рассказывают о специфике ведения дел о домашнем насилии. В Нижнем Новгороде адвокат Павел Родионов за последние время вел несколько сложных и резонансных дел, в том числе дело Светланы Серовой. Бывший гражданский муж Светланы избивал ее, провоцировал скандалы. Женщина хотела с ним расстаться, но боялась – мужчина угрожал в случае попытки расстаться покалечить ее, подвергнуть групповому изнасилованию, убить родителей. В январе 2019 года агрессор убил мать и отца Светланы Серовой, а ребенка ранил в бедро. Мы поговорили с Павлом Родионовым о том, почему женщины не сразу могут попросить о помощи, что именно является доказательством насилия и что для адвоката важно при выборе стратегии.
- Как вы планируете работу над такими делами?
В первую очередь я пытаюсь понять, в чем состоит интерес моей подзащитной. Чаще всего речь идет о привлечении к уголовной ответственности агрессора, но, как правило, само по себе это никому не интересно. Важно обеспечить защиту и спокойствие пострадавшего. Каким образом мы можем этого добиться? Варианты бывают разные. Иногда для того, чтобы агрессор перестал тревожить женщину и дал ей, например, спокойно разъехаться, вполне достаточно возбуждения уголовного дела. Сейчас у меня начинается одно дело, где женщину нужно спасать от государства: она, защищаясь от избивающего ее мужчины, воспользовалась ножом и нанесла ему «тяжкий вред здоровью». Теперь она сама находится под следствием.
- Какой случай из вашей практики вам кажется тяжелым?
Самая жуткая ситуация, которая у меня была по теме домашнего насилия – это дело Светланы Серовой. До того, как всё произошло, он очень много ей угрожал, и из-зп этих угроз она боялась с ним расстаться. Нам удалось привлечь убийцу к максимально строгой ответственности – ему дали 23 года. Угроз он сейчас не посылает, хотя, безусловно, он не считает себя виноватым. По его убеждению, виновата во всем Светлана Серова. Он пытался ей звонить и достичь какого-то примирения, чтобы она в суде выступала в его защиту.
- Какое дело должно рассматриваться в суде в ближайшее время?
Это дело 23-летней жительницы Нижнего Новгорода. В нём есть и жестокое обращение, и преследование со стороны гражданского мужа, и нанесение побоев и вреда здоровью на последнем месяце беременности. А также угрозы и клевета со стороны гражданского мужа. В.Л. проживала совместно с гражданским мужем А.К. в его квартире и была от него беременна. Мужчина отличается вспыльчивым, склонным к насилию характером. Неоднократно он применял насилие к В.Л., избивал её. В сентябре 2019 года девушка пыталась убежать из квартиры, но А.К. её не выпустил. Тогда В.Л. открыла окно и стала звать на помощь, но агрессор силой увёл её внутрь квартиры, вызвал психиатрическую помощь, заявив, что она пыталась покончить жизнь самоубийством. То же самое он заявил вызванному прохожими наряду полиции.
После этого В.Л. пыталась расстаться с агрессором, однако он начал её преследовать с извинениями и обещаниями исправиться. В декабре 2019 года, поддавшись на уговоры, женщина приехала к нему домой поговорить. Там А.К. вновь инициировал ссору и избил ее. Повалив находящуюся на последнем месяце беременности В.Л. на кровать и сев ей на живот, мужчина стал её душить, бить кулаками по голове, приставлять к виску пневматический пистолет, угрожая выстрелить. После того, как он прекратил избиение, женщина заперлась в ванной его квартиры, где и дождалась вызванного ею наряда полиции. Ввиду отсутствия энтузиазма со стороны полиции пришлось неоднократно стимулировать их активность звонками и заявлениями с просьбой ознакомить с материалами проверки по заявлению, принятыми решениями. В настоящее время возбуждено уголовное дело по статье 119 УК РФ (угроза убийством). Впереди судебные процессы.
Я планирую также в рамках этого дела попробовать впервые в Нижегородской области просить суд обязать преступника пройти курс помощи у психолога в целях снижения агрессии.
- Почему женщины боятся сразу просить о помощи?
Думаю, главная проблема – это страх, понимание, что преступник гуляет на свободе, что он может до нее добраться. В большинстве случаев они и при наличии возбужденного уголовного дела находятся всего лишь под подпиской о невыезде. Иногда пострадавшие просто не осознают вовремя, что защита может быть оказана и преступник не так страшен.
- По делам, которые вы вели, какое у вас осталось впечатление от работы следственных органов?
Следственные органы по-разному относились к этим делам. К сожалению, не всегда с полной ответственностью. Часто затягивали процедуру расследования даже уже по возбужденным делам. Вот прямо сейчас я по одному из дел добиваюсь, чтобы его наконец уже начали расследовать. Иногда пишут неправомерные отказы в возбуждении уголовных дел; несколько таких отказов я обжаловал. И во время вызовов полиция не всегда реагирует, как следовало бы. Это серьезная проблема.
- Как вы считаете, необходим ли в России закон против домашнего насилия?
Да, в некоторых ситуациях он может помочь. В случае, когда нужно защитить жертву, закон против домашнего насилия поставил бы барьер между жертвой и насильником. В некоторых из моих дел подобный закон был бы точно полезен.
- Куда может обратиться в Нижнем Новгороде женщина, оказавшаяся в ситуации домашнего насилия?
У нас давно работает Нижегородский женский кризисный центр, который оказывает помощь. Раньше у центра была муниципальная кризисная квартира, потом город ее перепрофилировал для беременных женщин, а жертвы насилия могли там находится только те, кто имеет детей до трех лет. К сожалению, у государственных организаций очень много бюрократии, в том числе очень плохо, что они принимают пострадавших только при наличии регистрации. При этом, часто женщины, которые находятся в группе риска – это иностранки и мигрантки. Надо решать проблему и говорить о том, что женщина должна иметь возможность обращаться за помощью даже не имея регистрации.
- Что может стать доказательством в делах о домашнем насилии?
Доказательством будет переписка в любых мессенджерах, смс-переписка, записи телефонных звонков с угрозами, аудио и видеозаписи угроз и применения насилия. Я понимаю, что в такой ситуации видео сделать тяжело, но надо стараться зафиксировать все хотя бы на аудио. Важно обращаться в травмпункт, зафиксировать травмы, в случае нападения и угроз дома – вызывать полицию, требовать, чтобы сотрудники составили протокол. Важно поддерживать контакт со свидетелями насилия, которые могут впоследствии подтвердить что происходило.
- Вы слышали слова раскаяния от агрессоров в суде?
Ни один обидчик, с которым я контактировал и кого видел в суде, раскаяния не проявлял. Каждый из них был убежден в том, что в насилии, которое он совершил, виноваты сами жертвы.
“Центр помощи пострадавшим от домашнего насилия” открылся в 2017 году при финансовой поддержке “Фонда президентских грантов”. Юристы и адвокат Центра работают во всех регионах России, откуда к ним поступают обращения о помощи. Среди наиболее известных дел на сопровождении Центра – дело Маргариты Грачевой, Галины Каторовой, Анны Вербы, сестер Хачатурян, дело жительницы Нижнего Новгорода Светланы Серовой и многие другие.