fbpx

Светлана Мохова: «Бывают случаи, когда ребенок является единственным свидетелем»

Кандидат психологических наук Светлана Мохова – консультант проекта «Центр защиты пострадавших от домашнего насилия». Мы поговорили о специфике проведения судебно-психологической экспертизы (СПЭ) детей в делах о насилии в семье.

– Светлана Борисовна, что требуется от психолога, когда в судебный процесс о насилии в семье вовлечен ребенок?

– Ребенок в делах о судебной психологии может быть тем, кто совершает преступление или подозреваемым (это чаще подростки), свидетелем или потерпевшим. В делах о домашнем насилии дети чаще всего свидетели и потерпевшие. В этом качестве они важны тем, что могут давать показания. Поэтому основной вопрос, который решает судебный психолог: может ли этот ребенок отвечать на поставленные вопросы и давать содержательные ответы по сути произошедшего.

– Всегда ли ребенок может дать достоверные свидетельства? Он может неправильно истолковать увиденное, забыть что-то или присочинить…

– Если некая информация травмирует психику, она корректируется до более приемлемой картины. Это свойство человеческой психики. У взрослых происходит то же самое. Но у детей этот процесс протекает быстрее. Поэтому если рассказ ребенка не точен, это не то, чтобы сознательная ложь, а скорее искажение.

Задача судебного психолога рассмотреть познавательные процессы ребенка: способен ли понимать вопрос, способен ли отвечать, а также оценить, как работает его память. И личностные процессы рассматриваются: тревоги, страхи.

– Многое ли зависит от индивидуальных особенностей ребенка?

– Многое. Возраст и индивидуальные особенности имеют значение. Есть дети, которые помнят долго в неизменной форме то, чему были свидетелями. Есть дети, которые быстро что-то дополнят, что-то убавят… Их нельзя привлекать в качестве свидетелей, потому что они уже не владеют информацией.

Надо также понимать, что от момента правонарушения до суда обычно проходят месяцы (а то и годы), и от того, насколько память ребенка способна сохранять события, многое зависит в процессе. Бывают случаи, когда ребенок является единственным свидетелем…

– Выходит, задача психолога в том, чтобы стать своеобразным «фильтром», чтобы определить, может ли ребенок давать свидетельские показания?

– Да. Если ребенок был свидетелем преступления, его опрашивают не один раз, и получается, что каждый повторный опрос вносит новые искажения в рассказ. В следующий раз вспоминается скорее то, что было рассказано, а не то, что увидено и пережито. Поэтому, если суд состоится через полгода после события, уже может и не имеет смысла опрашивать ребенка. Может быть лучше использовать его показания, которые были получены при первых опросах.

– А если насилие было совершено в отношении ребенка и он – потерпевший? Какова задача психолога в этой ситуации?

– Задача та же: оценить, насколько можно доверять показаниям. Если ребенок маленький, недостаточно осведомлен о жизни, о реалиях, ему может быть трудно понимать вопросы или он не сможет давать ответы на вопросы из-за недостаточно развитой речи.

– Может ли быть, что из-за стресса ребенок плохо помнит события? Что в таком случае делать?

– Есть технологии опроса детей – свидетелей или жертв преступных посягательств. Они содержат рекомендации по организации помещения, по материальному наполнению этих помещений. Учитывая особенности детей, многие вещи бывает проще показать с помощью предметов-заместителей. Можно помочь ребенку имитировать расположение мебели в помещении, смоделировать ситуацию, расстояние, позы.

– Детей нельзя опрашивать, если при разговоре не присутствуют родители. А как быть, если именно родитель совершил насилие?

– Присутствовать при опросе может другой родитель или законный представитель, социальный работник, представитель органов опеки, социальный педагог.

– Дети страдают не только от физического насилия в семье, но и от сексуального. Это особенно болезненная и табуированная тема. Как в таких делах получают показания пострадавших?

– Установлена процедура сбора показаний, есть требования к организации опроса ребенка в полиции и по всем другим инстанциям. Ребенок до 7 лет может быть опрошен только в присутствии родителей или законных представителей. Если ребенок допрошен без родителей или представителей, то эти показания не учитываются судом. Также, если ребенка опросили несколько раз с нарушениями, не исключено, что через месяц он ничего не вспомнит… Именно так разваливают дела по сексуальным преступлениям против детей в суде. Данные собирают с нарушениями, в суде их принять не могут.

Это грандиозная проблема в таких делах, многие из них разваливаются именно по этой причине. Потому что доказательств собрать не удалось.

 

 

Беседовала Наталья Биттен

МАТЕРИАЛ ПО ТЕМЕ: Запись вебинара 26 апреля 2019: «Психологические аспекты ведения следственных действий с участием несовершеннолетних»

 

Проект реализуется с использованием гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов.

Поделиться:

Share on twitter
Share on vk
Share on odnoklassniki
Share on telegram
Share on whatsapp
Подписаться Закрыть
Мы используем cookie-файлы для наилучшего представления нашего сайта. Продолжая использовать этот сайт, вы соглашаетесь с использованием cookie-файлов.
Принять