В феврале 2018 года во Владивостоке в своей квартире от кровопотери скончался 80-летний мужчина. Эксперты констатировали, что смерть наступила в результате ножевого ранения в область бедра. В смерти суд счёл виновной его дочь Анжелику Олеговну Фидерчук, квалифицировал её действия как особо тяжкое преступление по ст. 105 ч.1 УК РФ – умышленное убийство, и назначил наказание в виде шести лет колонии общего режима.
Анжелика Олеговна жалеет отца
В 2004 году Анжелика Олеговна с мужем стали жить с её престарелым отцом в одной квартире, потому что тому требовался уход. Анжелика Олеговна заботилась об отце: покупала продукты, готовила еду, обстирывала, следила за порядком в доме. Отец пил, дрался, вымогал у дочери деньги на алкоголь. Так он вел себя всю жизнь. Пока была жива мать Анжелики Олеговны, он бил и её.
Несмотря на пожилой возраст, мужчина был силён, жесток и агрессивен. Мог ударить кулаком по лицу, попытаться задушить, кинуть тяжелым предметом. Анжелика Олеговна неоднократно обращалась за помощью в полицию.
Зафиксировано, что на протяжении нескольких лет отец неоднократно нападал на нее с ножом, душил, травмировал кухонным молотком (в результате чего ей накладывали швы). При этом бросить старого отца одного ей было жаль: других родственников у них не было.
Она оправдывала его поведение возрастом, особенностями характера, каждый раз прощала и не хотела доводить дело до суда. В полицию обращалась только чтобы прекратить нападения.
15 февраля дочь приготовила отцу обед, но тот потребовал выпивку. Она отказала: сказала, что нет денег. На протяжении дня отец ругался и грозил её убить. Поздно вечером, когда Анжелика Олеговна лежала в кровати, отец ворвался к ней комнату, начал бить по голове кулаками, душить. Из носа у нее пошла кровь, хрустнули ребра.
В тот вечер она вызвала полицию и «Скорую», но те на вызов не приехали (или же она не услышала звонка в дверь, поскольку закрылась в своей комнате). Анжелика Олеговна позвонила тёте, сестре матери, жаловалась на отца, переживала из-за угроз убить ее ночью во сне.
На следующее утро Анжелика Олеговна приготовила отцу завтрак, позвала его кушать, а сама вернулась в комнату. Из кухни послышался грохот: это отец швырнул тарелку с едой со стола. Затем он снова зашел в её комнату, начал оскорблять, требовать, чтоб она ушла из дома.
Анжелика Олеговна попробовала возразить, но этим вызвала очередной взрыв агрессии: отец снова начал ее бить. Она стояла у окна, попыталась оттолкнуть его. Но он навалился на неё всем телом, схватив за волосы, бил кулаком по голове, пытался удушить.
Анжелика Олеговна нащупала на подоконнике нож и схватила его в надежде, что отец, увидев его отступит. Однако отец попытался вырвать у нее нож, говоря при этом, что сейчас прибьёт её, и ему ничего не будет, что никакая полиция ей не поможет.
Поскольку вырваться не получилось, Анжелика Олеговна стала отбиваться ножом. Куда и как била, не помнит. Когда отец понял, что ранен, выбежал из комнаты. А она забаррикадировала дверь комодом.
Анжелика Олеговна была напугана, хотела уйти из дома, но отец продолжал ходить по квартире. Она ждала не менее часа, пока он успокоится, потом вышла в коридор и увидела, что он лежит на полу в ванной комнате, прикрыв голову руками. Анжелика Олеговна подумала, что он пьян, вышла в магазин купить сигарет, а когда вернулась, поняла, что отец не подает признаков жизни.
Она не смогла самостоятельно дозвониться до «Скорой» и полиции, металась по соседям, звонила мужу в Находку, где тот находился в командировке. Полицейских вызвал сын Анжелики Олеговны, которому позвонил из Находки отец.
Анжелика Олеговна под следствием и под давлением
Сломанные нос, пальцы на ногах и два ребра, а также гематомы на теле и синяки на лице следователи проигнорировали, когда задержали Анжелику Олеговну на месте происшествия. Более того, дознаватели не допустили к ней врачей «Скорой», заявив, что женщина в помощи не нуждается.
В следственном изоляторе, куда привезли избитую и деморализованную Анжелику Олеговну, полицейские просили ее прикрыть следы побоев, говорили, что ее пребывание в камере с бетонным полом без удобств затянется, если она будет настаивать на приезде «Скорой». Словом, полицейские сделали все, чтобы полученные ей в результате нападения отца повреждения не были должным образом зафиксированы.
Адвокат Центра защиты пострадавших от домашнего насилия Елена Соловьева говорит: «Своевременная и полная экспертиза позволила бы достоверно установить тяжесть повреждений и их причинно-следственную связь с действиями нападавшего. Кроме того, можно было бы прояснить характер и направленность действий отца Анжелики Олеговны: например, что он душил или удерживал её, то есть действительно создавал угрозу её жизни».
Она обратила внимание на то, что свидетели, чьи показания были в материалах дела, на суде от них отказались. Анжелика Олеговна этих людей либо не знает, либо не общалась с ними. «Эти с позволения сказать свидетельства появились в самом конце следствия, после моих многочисленных жлоб на нарушения, которые допустили полицейские», — говорит адвокат.
Одним из грубейших нарушений адвокат Соловьева считает назначенную следователем психолого-психиатрическую экспертизу, с результатами которой подзащитная и ее адвокат были ознакомлены, когда та уже состоялась. Это значит, сторона защиты была лишена возможности предоставить экспертам свои материалы, задать вопросы.
В результате осталось не ясно, могла ли обвиняемая действовать в результате длительной психотравмирующей ситуации, вызванной систематическим бытовым насилием.
Следствие не направило экспертам материалы неоднократных обращений Фидерчук в полицию, предшествовавших инкриминируемому событию. Вместо этого в обход установленных правил следователь поручил участковому провести опрос соседей Анжелики Олеговны, собрал о ней негативные отзывы, из которых можно было бы сделать вывод, что она злоупотребляла алкоголем и в этом состоянии проявляла агрессию.
Спрашиваю адвоката, с какой целью? «Схема та же, что с другой моей подзащитной Галиной Каторовой, которую также пытались представить как буйную пьяницу, чтобы рассматривать дело не самооборону в ситуации домашнего насилия, а как пьяную поножовщину», — отвечает адвокат.
Анжелика Олеговна признана виновной, потому что не убежала
«Некоторые свидетели впервые увидели Анжелику Олеговну в суде и на мои вопросы, как они могли негативно её характеризовать, разводили руками и говорили, что просто подписали то, что им дал участковый», — рассказывает Елена Соловьева.
Спрашиваю адвоката, почему суд усмотрел в действиях обвиняемой умысел на убийство и даже не рассматривал превышение ею необходимой самообороны?
«Суд, в том числе суд вышестоящей, апелляционной инстанции, указал, что у подсудимой была возможность избежать насилия, то есть покинуть помещение и не допустить применения ножа», — говорит Елена Соловьева.
«Простите, что не убежала», — сказала судье в прениях Анжелика Олеговна. Она искренне каялась и просила у суда прощения за то, что в тот день не убежала, куда глаза глядят. Просто боялась выходить из комнаты, боялась, что отец снова накинется с кулаками.
Но адвокат убеждена, жертва не обязана убегать из дома, чтобы прекратить насилие над собой! По словам правозащитницы, суды постоянно указывают, что жертва должна была принять меры, чтоб избежать насилия. Но не поясняют, почему именно жертва должна покинуть свое жилье, а не агрессор.
«Это недопустимая позиция для правосудия, которое обязано защищать право гражданина на необходимую оборону. Почему-то судьи забывают, что самооборона и есть такая мера, в том случае, если жизни угрожает опасность. Это исключительная мера, но она приемлема, когда речь идёт о выборе между собственной жизнью и жизнью или здоровьем агрессора», — считает Елена Соловьева.
Адвокат заявляла в суде, что ее подзащитная за несколько часов до случившегося вызывала полицию, и таким образом как раз и принимала меры, чтоб избежать насилия. Однако суд принял во внимание только данные предварительного следствия, в также собранные с нарушениями негативные и недостоверные показания соседей.
Елена Соловьева считает, это сделано, чтобы перевести внимание с проблемы домашнего насилия и поведения потерпевшего на личность обвиняемой и свести все к пьяному конфликту. Следствие не установило нахождение обвиняемой в состоянии алкогольного опьянения и на учете у нарколога Фидерчук не состояла.
Адвокат говорит: «В любом случае данное обстоятельство не имеет никакого правового значения для решения вопроса о виновности Фидерчук. Были у обвиняемой отношения с алкоголем или нет, это не даёт никому права посягать на её жизнь.
Защита Анжелики Олеговны: «Будем бороться дальше!»
Адвокат Елена Соловьева намерена добиваться признания в действиях Анжелики Олеговны необходимой обороны (доказательств этому собрано достаточно). Она уверена, что обвинения в убийстве необоснованны.
Адвокат поясняет разницу между убийством и самообороной. Действия человека, совершенные в ситуации необходимой обороны, имеют единственную цель – защитить свои жизнь и здоровье, их мотив – устранение угрозы. Во всех иных случаях мотивом могут быть обида, злость, месть, а целью является расправа над потерпевшим.
«Смерть отца Анжелики Олеговны наступила не сразу, — говорит адвокат. — Он не пытался выйти из квартиры, позвать на помощь. Он не чувствовал серьезной угрозы. А вот моя подзащитная боялась, что он снова на нее нападет. Эти факты подтверждаются многими доказательствами. Поэтому будем бороться дальше!»
Наталья Биттен
Проект «Центр защиты пострадавших от домашнего насилия» реализуется с использованием гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов.
Обратиться за бесплатной юридической помощью можно, заполнив форму обратной связи на нашем сайте
Консорциум проводит сбор средств на оказание бесплатной юридической помощи жертвам домашнего насилия. Юристы оказывают консультации и сопровождают судебные процессы, помогая женщинам по всей России. Вы тоже можете помочь, если поддержите наш проект финансово. Оформить разовое или регулярное пожертвование можно по этой ссылке>>>